ПАМЯТЬ
Отец часто рассказывал о своем детстве, писал автобиографические очерки, давал интервью на радио, телевидении, в газеты и журналы. О работе он больше говорил в будущем времени. Да, работа для него была настоящим и будущим, не прошлым.
ДЕТСТВО
Родился отец 1 января 1932 года в селе Параткуль на юге Уральской области в крестьянской семье. Сегодня это север Курганской области. Летом следующего года мой дед Иван Александрович Нестеров с супругой Анной Александровной (в девичестве Коптеловой) и полуторагодовалым сыном переехал в Свердловск на строительство Уральского завода тяжелого машиностроения (УЗТМ).
Здесь все военные годы и проработал Иван Александрович шлифовальщиком, а Анна Александровна – посудомойкой в буфете заводоуправления. В конце войны семья уже состояла из пяти человек, еще через несколько лет – из семи. Жили в двухэтажном деревянном бараке на улице Молотова. Все в одной комнате на 30 квадратах: отец, мать, двое сыновей и три дочери.
Жили бедно. Старший сын собирал капустные листья, оставшиеся на полях после уборки урожая, весной копал прошлогодний картофель, из которого готовили оладьи. Между делом покупал в коммерческих магазинах конфеты и продавал на железнодорожном вокзале по рублю за штуку. Вырученных денег хватало на булку черного хлеба.
В 8 классе он записался во Дворец пионеров в кружок юных геологов, где после занятий – вот везение – бесплатно раздавали по 50-граммовой булочке. Ребятня изучала загадочные камни, а еще мыли золото на речке Калиновке, недалеко от Уралмаша. Но не этой профессией бредил отец. Он мечтал стать моряком, вот как его батя, отслуживший три года на Балтийском флоте. Неспроста же Иван носил тельняшку и бескозырку, щеголяя в них перед своими сверстниками!
СТУДЕНТ
После окончания школы, собравшись с духом, Иван объявил, что едет в Ленинград поступать в высшее военно-морское инженерное училище.
Иван Александрович молча сел за стол и начал считать.
– Нет, – сказал, наконец, он, закончив расчеты, – на проезд до Ленинграда и обратно, если не поступишь, моей зарплаты не хватит. Выбирай институт в Свердловске.
Где как, а у Нестеровых мнение главы семейства никогда не обсуждалось. И парень подал заявление в горный институт на специальность «Геология рудных полезных ископаемых».
В 1951-м он уже учился на втором курсе, когда в Свердловск приехал московский профессор Георгий Евгеньевич Рябухин – авторитетный, известный в стране геолог-нефтяник. Его-то и назначили заведующим кафедрой геологии нефти и деканом нефтяного факультета. Так в Свердловском горном институте появилась нефтяная геология, воспитавшая уральский десант, рассыпавшийся позже по нефтяным и газовым просторам Западной Сибири. До открытия газа Западной Сибири оставалось два года, до открытия большой нефти – девять лет.
Первая группа нефтяников комплектовалась из добровольцев, позже в принудительном порядке добавили троечников. В числе добровольцев оказалась Женя Богословская. Ее отец, Игорь Сергеевич, много лет проектирующий угольные шахты в Кузбассе, посоветовал перейти на нефтяную специальность. «С твоими легкими в шахту лучше не соваться», – сказал он.
Иван перешел самым последним. Он был отличником, декан не хотел отпускать его. По версии моего отца, перейти на нефтяную специальность убедила завкафедрой исторической геологии и палеонтологии Анна Федоровна Торбакова. По версии моей мамы, той самой Жени Богословской, он перевелся из-за нее.
В июне 1953 года четверокурсники Иван и Евгения стали мужем и женой, а в марте 1954-го у них родилась дочь Галина. Родилась в тот день, в который не очень хотелось – в годовщину смерти И.В. Сталина. Тогда казалось, что 5 марта навсегда останется днем траура.
АСПИРАНТ
Георгий Евгеньевич Рябухин сразу отметил способного парня и на протяжении всей учебы далеко не отпускал от себя. Будучи студентом, в летние месяцы Иван работал младшим рабочим и техником-геологом на Северном Урале, в Кузнецком и Карагандинском угольных бассейнах. По окончании института Рябухин буквально заставил отца подать заявление в очную аспирантуру и оставил на кафедре ассистентом. Но тот уже успел вкусить прелести полевых сезонов, рвался на производство и никуда поступать не хотел. О научных карьерах и, боже упаси, диссертациях помышлений не было. Женя Нестерова тоже осталась в институте: ассистентом на кафедре Торбаковой.
В 1956 г. Рябухин с Нестеровым опубликовали в 10-м номере журнала «Нефтяное хозяйство» первую карту прогнозов нефтеносности юго-восточной части Западно-Сибирской низменности с высокими перспективами в районе Среднего Приобья и более низкими в окраинных частях. До большой нефти оставалось четыре года.
Иван дописывал диссертацию (и все-таки диссертация!), когда его руководителя Рябухина командировали в Пекинский геологоразведочный институт, где в течение трех лет он возглавлял кафедру геологии. После Китая еще на два года отправился в Объединенную Арабскую Республику профессором в Суэцкий нефтяной институт. Научное руководство аспиранта Нестерова передали профессору А.А. Малахову. С отъездом Рябухина Свердловский горный институт прекратил прием студентов на нефтяную специальность, и выпуск последних курсов геологов-нефтяников обеспечивал уже аспирант Нестеров совместно с кафедрой твердых горючих ископаемых.
Кстати сказать, перед отъездом в Китай Рябухин договорился с директором ленинградского института ВНИГРИ, чтобы Ивана приняли инженером для выполнения работ по обработке материалов Большереченской опорной скважины в Омской области. Так аспирант свердловского института стал начальником партии ВНИГРИ.
Отчет по опорной скважине Нестеров защитил в Ленинграде на ученом совете ВНИГРИ. Эти материалы легли в основу его кандидатской диссертации по геологии северного погружения Центрального Казахстана. Уже готовую диссертацию Нестеров передал Малахову, объявив, что в институте на преподавательской работе не останется, а переберется в Новосибирск, в филиал ВНИГРИ. Это было против правил, поскольку аспирантов «на сторону» никто тогда не готовил. Малахов отказался подписывать характеристику для поступления во ВНИГРИ, запретил типографии печатать автореферат, а ученому секретарю – делать рассылки.
Характеристику, минуя научного руководителя, Иван все же подписал. У директора института. Директору типографии подарил подтяжки – и автореферат был напечатан. Рассылка автореферата также была проведена, поскольку Нестеров один из немногих подходил под неожиданно изменившиеся правила защиты кандидатских – не менее двух публикаций. Защита диссертации была едва ли не главным показателем работы вуза, и директор СГИ отдал распоряжение делать рассылку.
ИНЖЕНЕР
В 1956 г. Иван Нестеров переехал в Новосибирск. Его приняли в Томский филиал ВНИГРИ старшим научным сотрудником. Снял в Новосибирске комнатку в 2х3 м² на берегу реки Каменка, а супруга с двумя дочерьми осталась у родителей в Свердловске.
В следующем, 1957-м, в Новосибирске приказом Министерства геологии и охраны недр СССР на базе Сибирских филиалов ВНИГРИ и ВНИИГеофизика был организован Сибирский научно- исследовательский институт геологии, геофизики и минерального сырья (СНИИГГиМС). Директором назначен М.В. Касьянов, заместителями по науке В.П. Казаринов и Д.Ф. Уманцев. Иван Нестеров работал в институте со дня основания.
В конце этого же года Евгения переехала в Новосибирск с двумя дочерями, Галей и Надей. Последняя только-только родилась. Но в те времена никаких длительных декретных отпусков не было, и она начала преподавать нефтепромысловую геологию в Новосибирском геологоразведочном техникуме, который находился в соседнем доме. Жила молодая семья в семейном общежитии на Красном проспекте, 32. На первом и втором этажах располагались рабочие помещения СНИИГГ и МСа. А четвертый – семейное общежитие – заселен молодыми геологами-нефтяниками, которые в последующем составят цвет тюменской геологической науки – Макс Рудкевич, Григорий Острый, Николай Поплавский, Юрий Брадучан.
В 1960-м образован Тюменский филиал СНИИГГ и МСа, и в июле 1961 г. в него вместе переходят Иван (уже три года как кандидат геолого-минералогических наук) и Евгения Нестеровы. Директором филиала был назначен ученый секретарь СНИИГГ и МСа Геннадий Павлович Богомяков.
Чуть позже в результате острой дискуссии на секции нефти и газа Экспертно-геологического совета Министерства геологии и охраны недр СССР были приняты решения, резко изменившие отношение к Западной Сибири и повлиявшие на ее дальнейшую судьбу. Общий объем прогнозных геологических ресурсов нефти и газа был оценен в 120 млрд м3, извлекаемых – 60 млрд м3. Подсчет потенциальных ресурсов был выполнен И.И. Нестеровым. В докладе обосновывалась добыча нефти в 1970 году в объеме 40 млн т. Оценку ресурсов приняли без поправок. Это стало увесистой гирей, аккуратно положенной на весы противников строительства в Тюменской области Нижнеобской ГЭС и связанным с этим затоплением 113 тыс. км2 территории, включающей деревни, леса, земли и месторождения нефти и газа. А ведь этот проект активно продвигался. Высшее партийное руководство во главе с Н.С. Хрущевым упорно держало линию на масштабное гидроэнергетическое строительства в стране. Министерство строительства электростанций добилось включения проекта как приоритетного в генеральную перспективу развития народного хозяйства СССР до 1980 г.
Здравые аргументы перевесили, и наш регион избежал экологической катастрофы, а страна – катастрофы экономической. К тому же главный козырь гидроэнергетиков, Никита Сергеевич, в октябре 1963 года был отстранен от руководства СССР.
В 1962 г. Нестеров с семьей переехал в Тюмень. Евгению Игоревну назначили ученым секретарем филиала. А двумя годами позже приказом Госгеолкома СССР филиал преобразовали в Государственное предприятие Западно-Сибирский научно-исследовательский геологоразведочный нефтяной институт (ЗапСибНИГНИ), директором которого был назначен доктор геолого-минералогических наук Николай Никитич Ростовцев, его заместителем по научной работе – Геннадий Павлович Богомяков.
В задачу института входило изучение геологического строения и условий формирования месторождений нефти, газа и других полезных ископаемых, их прогнозная и экономическая оценка, изучение гидрогеологических и инженерно-геологических условий месторождений полезных ископаемых, разработка и внедрение новых геофизических и геохимических методов исследований, разработка методики эффективной разведки месторождений нефти и газа, анализ экономики геологоразведочных работ.
В сентябре 1964 г. в семье Нестеровых родился я. Мама ушла в отпуск по уходу за ребенком. А по его окончании на семейном совете принято решение в ЗапСибНИГНИ ей не возвращаться.
НЕФТИ БЫТЬ
В 1967 году Н.Н. Ростовцев предложил сократить работы на юге и западе ХМАО и, в частности, выступил за прекращение работ Правдинской нефтеразведочной экспедиции с переводом всех людей на север, в район нынешних Лангепаса и Губкинского. В Горно- Правдинске произошла паника: люди уже засобирались на Большую землю. Тогда начальник экспедиции Ф.К. Салманов позвонил И.И. Нестерову и попросил срочно приехать и выступить на общем собрании экспедиции с оценкой перспектив территории ее деятельности.
Клуб был переполнен. Нестеров обосновал скорое открытие новых нефтяных месторождений и обещал загруженность геологическими задачами на 50–70 лет вперед. Люди успокоились, и из экспедиции никто не уволился. А в 1968 году ударил мощный неуправляемый фонтан нефти из скважины 12-Р Салымской площади. Возник пожар, буровая сгорела. Это стало началом новой нефтяной эпохи, связанной с нефтеносностью глинистых толщ Баженовской свиты.
Разведка Салыма продолжалась, позже были получены фонтаны на других площадях, из битуминозных глинистых отложений на Северном Кавказе и Волго-Урале тоже получены нефтяные притоки. Были созданы межведомственные комиссии по изучению нефтеносности баженовской свиты, разработаны специальные программы, методы подсчета запасов в глинистых коллекторах.
О природе нефтяных залежей в Баженовской свите острая дискуссия не прекращается до сегодняшнего дня. Опубликованы сотни статей, десятки монографий. Западная Сибирь возбудила интерес к возможной нефтеносности глинистых толщ (shale – сланцевых).
СОВМЕЩЕНИЕ
После защиты в 1967 г. докторской диссертации Иван Нестеров стал одним из организаторов, а затем и первым заведующим кафедрой геологии и разведки нефтяных и газовых месторождений в Тюменском индустриальном институте (1968 г.). В том же году в возрасте 36 лет он получил звание профессора. Нестеров обладал феноменальной работоспособностью – трудился без выходных. Заведуя кафедрой в ТИИ (и читая, естественно, лекции студентам), руководил отделом ЗапСибНИГНИ. В 1970 г. он становится заместителем директора. В этом же году за участие в открытии крупных месторождений нефти в Среднем Приобье и ускоренную подготовку промышленных запасов был удостоен Ленинской премии.
В тот период отец много проводил времени с семьей и детьми, занимался вместе с мамой домашним хозяйством. Помню, мы с ним играли в парикмахерскую: это он меня постригал. По воскресеньям отец с утра спешил в кассу кинотеатра, а, вернувшись, к моему восторгу извлекал из кармана два темно-зеленых билета. «Маму сегодня не берем», – говорили мы каждый раз и хитро переглядывались. Но самым любимым занятием было «колдовство». Начиналось с того, что мы поднимали подушки на софе, дабы удостовериться, что за ними ничего нет. Теперь я должен был пропеть жалостливую песню беспризорников «У кошки четыре ноги, позади у нее длинный хвост. Ты трогать ее не моги за ее малый рост, малый рост». Во время исполнения папа незаметно прятал под подушку игрушку, яблоко или сладость. Вся семья в умилении слушала. Пение заканчивалось, я отодвигал подушку и обнаруживал какой-нибудь подарок.
Отец тогда успешно занимался развитием моей карьеры. Ясли для меня он устроил, распив с нужным человеком бутылку коньяка, а место в детском саду мне досталось после его пламенной речи на собрании работников дошкольного образования.
В 1971 году отца назначили директором ЗапСибНИГНИ, в связи с чем и научная, и административная его деятельность закрутилась новыми вихрями. Дома он стал появляться реже, закончились наши с ним походы в кино, домашнее колдовство постепенно начало исчезать.
ДИРЕКТОР
На 1 декабря 1970 года общая численность сотрудников ЗапСибНИГНИ составляла 835 человек. И.И.Нестеров начал реорганизацию института. Были созданы кураторские группы, сектора, лаборатории, отвечающие за результаты работ производственных объединений. ЗапСибНИГНИ стал головным институтом по Западной Сибири и становился одной из ведущих научных геологических организаций страны.
В 1976 г. Иван Иванович был избран первым в Тюменской области член-корреспондентом Академии наук СССР. Дома на столе стали появляться постановления партии и правительства с карандашными пометками, в Москву вызывали раза два в месяц.
БАЖЕНОВСКАЯ СЕНСАЦИЯ
В декабре 1980 г небольшая шведская консалтинговая компания PetroStudies опубликовала отчет, в котором сообщалось, что в СССР открыто огромное Западно- Сибирское нефтяное месторождение с запасами, превышающими общемировые в семь раз. Сообщение было подхвачено бюллетенем Французской нефтяной отрасли и далее Associated Press. А главные мировые газеты поместили на свои первые страницы сенсацию о новом нефтяном месторождении с запасами 4,5 триллиона баррелей нефти. Финансовые круги пребывали в шоке, нефтяные акции на бирже упали. Но довольно быстро появилось опровержение этой информации. Отчет шведской компании был высмеян западными экспертами. А еще больше опозорились мировые СМИ и нефтегазовое сообщество. «Чем безумнее небылица, тем больше к ней доверие», – издевались в редакционной статье Oil & Gas Journal. – То что PetroStudies приняли за Баженовское месторождение, является комплексом битуминозных глин, распространенном на площади 1,2 млн кв. км, территории в два раза больше Техаса, – разъясняли эксперты журнала. – А Салым открыт не пару недель, а в 1967 году, и его баженовская нефть не имеет большого коммерческого значения при доступных на сегодняшний день технологиях».
Баженовская свита еще не раз напомнит о себе, или это сделает за нее И.И. Нестеров. Как, например, в 1984 году на Всемирном геологическом конгрессе в Москве, когда он вел нефтяную секцию совместно с Майклом Хэлбути, на то время геологом-нефтяником первой величины в США. Резюмируя итоги работы секции, Нестеров раскритиковал выступающих и доклады за их рекламный характер и порассуждал о реально актуальной для нефтяной геологии тематике, в том числе, коснувшись глубоких горизонтов и глинистых коллекторов. Хэлбути тогда сказал, что на больших глубинах они уже работают, а вот о глинистых коллекторах – на их языке, сланцевых – надо будет подумать…
УБЕДИТЕЛЬНЫЕ АРГУМЕНТЫ
В начале 80-х в Тюмень приехал заведующий Отделом тяжелой промышленности и энергетики ЦК КПСС В.И. Долгих. В Госплане СССР в то время обсуждался вопрос сокращения работ в Западной Сибири, и секретарь ЦК КПСС прибыл на месте разобраться с положением в регионе. Нестерову было дано 15 мнут, но его слушали три часа. На следующий день первый секретарь Тюменского обкома КПСС Г.П. Богомяков позвонил отцу: «Если коротко о приезде Долгих, то надо сказать, что приехал он со своим мнением, а уехал с нашим». В результате финансирование нефтегазового сектора в области было увеличено.
С 1968 г. по 1991 г. И.И. Нестеров возглавлял тюменское общество «Знание». За этот период он прочитал сотни лекций о проблемах геологии и достижениях науки во многих институтах и учреждениях города и области. За книгу «Закономерности распределения крупных месторождений нефти в земной коре» отца удостоили премии академика И.М. Губкина АН СССР (1978), за публикацию серии популярных брошюр наградили медалью имени академика Н.И. Вавилова (1980).
ЭПОХА ПЕРЕМЕН
В 1988 году произошла смена политико-экономического мышления в руководстве страны, которая привела к катастрофическим структурным преобразованиям в геологической отрасли. В октябре 1989 года был создан концерн Тюменьгеология как правопреемник Главтюменьгеологии. В 1992 году впервые за историю освоения Западной Сибири добыча нефти и газа превысила объемы подготовки запасов УВ сырья. В апреле 1994 года концерн ликвидировали. Координация всех научных и производственных работ была разрушена. На государственном уровне реализовывался план ликвидации единой производственной геологической службы.
Прекратилось финансирование ЗапСибНИГНИ, перестали платить зарплату сотрудникам, начался массовый отток кадров, институт задолжал коммунальным службам, и зимой отключили отопление. Пятиэтажное здание института определенные структуры уже видели в качестве перспективной коммерческой недвижимости. Однако у Нестерова хватило авторитета предотвратить превращение здания в доходный офисный центр.
В 1998 году по инициативе Нестерова распоряжением Правительства РФ ЗапСибНИГНИ был реорганизован и объединен с Тюменским государственным нефтегазовым университетом (ныне Тюменский индустриальный университет). Иван Иванович снова стал заведовать кафедрой геологии нефти и газа, той самой, которой он руководил с момента основания в 1968 году. Среди его учеников – представители уже нескольких поколений.
СМОТРЕТЬ В БУДУЩЕЕ
В нынешнем веке отец, как и в лучшие годы, совмещал преподавание, руководство научно- образовательным центром (НОЦ ТюмНГУ), работу в должностях советника РАН в Западно- Сибирском филиале Института нефтегазовой геологии и геофизики СО РАН, заместителя генерального директора СибНАЦ и генерального директора НИИ геологии и природных ресурсов. Много писал. Самое плодотворное время приходилось на раннее утро. За рабочий стол садился в 6 утра, иногда раньше, чтобы положить на бумагу мысли, которые накопились накануне вечером или появились ночью.
Кроме нефтегазовой науки, его интересовали далеко выходящие за рамки геологии дисциплины: медицина, биология, экология, сельское хозяйство, политика и экономика. А еще он писал стихи, любил проводить время в деревне на даче: ходил за грибами, работал за верстаком, вырезал из деревянных корней и веток диковинные фигуры. И, конечно, общался со старыми друзьями, студентами, членами нашей большой семьи.
Современники говорили о нем как об ученом-энциклопедисте, интересном собеседнике, подчеркивали его тонкую интуицию, видели в нем генератора идей, иногда, может быть, авантюрных, но всегда нестандартных и оригинальных. И с юмором у него все было в порядке.
Его интересовали проблемы искусственного формирования промышленных залежей нефти, использование опал-кристобалитового сырья, твердое топливо, очистка нефтяных загрязнений, использование тяжелых нефтей в лечебных целях, извлечение полезных компонентов из УВ газов и многое другое.
…Лет пять назад отец задержался в Москве в министерстве и опоздал на рейс, вылетающий в Симферополь, чтобы попасть в Ялту на совещание по проблемам медицины. «Регистрация закончена, – пожала плечами девушка за стойкой, – в компьютере Симферополь закрыт, я ничем не могу вам помочь». Отец заметно расстроился. «За что эти медали, которые у вас на пиджаке? – поинтересовался стоящий неподалеку работник аэропорта. «Наверное, за то, что сегодняшняя Россия – это единое сильное государство, а не несколько десятков княжеств, которыми управляют удельные князьки». Вылет борта задержали, Ивана Ивановича доставили к самолету в индивидуальном порядке и пожелали счастливого пути…
Ф.К. Салманов говорил про него: «В наше время, когда жизнь непрерывно изменяется, наука стоит перед необычайно сложной задачей решения проблем будущего. Для этого нужны такие, как Нестеров. У него главное в характере – всегда искать новое. Он смотрит далеко вперед». Смотрел…
НА СНИМКАХ: Иван Нестеров; на вручении ленинской премии.
Источник: Иван НЕСТЕРОВ /фото из архива автора/, Тюменская правда